[Adora]

Эту историю в первой половине XX века хорошо помнили жители города Бийска. Она повествовала о странном узнике острога, на совести которого было немало кровавых преступлений, и который, даже находясь в заточении, наводил ужас на надзирателей и жителей окрестных селений.

 

Знакомство

Дождливым осенним вечером 1896 года с очередным этапом ворота Бийского острога Алтайского уезда пересек необычный заключенный. Закованный, как и положено, в кандалы, он носил на лице устрашающего вида железную маску с прорезями для глаз, рта, а также маленькими отверстиями на уровне его носа. Маска закреплялась замком на затылке таким образом, что самому стянуть ее с головы было невозможно. Начальник заведения, изучив доставленные с осужденным документы, пришел в неподдельный ужас. Всяких уголовников довелось повидать многоопытному тюремщику на своем долгом служебном веку, но чтобы до такого бессмысленного и жестокого зверства дойти…

Такого на его памяти не бывало.

За лень и пьянство

Осужденный Дмитрий Мухортин происходил из семьи обедневших дворян, владевших в Орловской губернии скромным поместьем. Двадцати лет он поступил на естественный факультет Московского университета, полный курс которого не закончил, так как два года спустя был отчислен по причине «хронической лени и беспробудного пьянства». Далее, согласно делу, несостоявшийся студент, прекратив все сношения с родителями, начал зарабатывать себе на жизнь работой в одной из винных лавок Москвы, из которой в начале 1893 года бесследно пропал.

Первые жертвы

Через месяц в самой Первопрестольной, а также в окрестностях – Коломне и Звенигороде – стали происходить жуткие убийства. Кто-то нападал на людей и, загрызая их до смерти, поедал внутренние органы несчастных. Жертвами стали тамбовская помещица Семихвостова, кучер коломенского градоначальника Сажин, прибывший из Курской губернии в Москву на ярмарку крестьянин Савельев и еще с десяток людей самого разного пола и возраста. Сыщики отметили, что фирменным почерком убийцы являлось изъеденное лицо: набрасываясь на жертву, преступник вгрызался в ее лицо, откусывая нос, губы, если получалось сразу, то и язык. От шока человек терял способность к сопротивлению, и садист преспокойно завершал начатое дело. Разрывая зубами кожу и мышцы несчастных, он добирался до еще пульсировавших органов и поедал их, обливаясь фонтанировавшей кровью.

Я невиновен!

Почти три года вся сыскная полиция Москвы и Московской губернии искала жестокого и неуловимого преступника, пока однажды в одном из публичных домов неподалеку от блошиного рынка не был обнаружен труп женщины с аналогичными ранами. Рядом с трупом находился испачканный кровью пьяный молодой человек, который был немедленно схвачен и доставлен в участок. Там выяснилось, что звали задержанного Дмитрий Мухортин.

Следствие по всем убийствам длилось несколько месяцев. Более месяца шли судебные заседания. Публика падала в обморок от описаний совершенных подсудимым преступлений и созерцания фотографий изуродованных тел несчастных жертв. Несмотря на все собранные доказательства, Мухортин не признал себя виновным ни в одном их совершенных убийств, приводя многочисленные алиби.

Однако присяжные признали его виновным по всем 14 эпизодам. В виду того, что в то время высочайшим указом смертная казнь была отменена, суд объявил приговор: 25 лет каторжных работ. Через мгновение Мухортин вскочил со скамьи, набросился на стоявшего рядом часового и в считанные секунды перегрыз ему горло. Этот последний инцидент вынудил распорядиться судебное начальство ввиду особой опасности каторжника изготовить для него особую «неснимаемую маску», которая бы не позволила ему причинить увечья кому-либо из каторжан, шедших с ним по этапу или находящихся в остроге.

Кошмар в тюремных стенах

Ввиду особой опасности Мухортина поместили в одиночную камеру. Надзиратели обязаны были каждые полчаса наблюдать за его поведением через смотровое отверстие в двери и обо всем подозрительном немедленно докладывать руководству.

Каторжанин послушно выходил на порубку леса, принимал участие в его сплаве по Катуни, исправно соблюдал установленный в остроге распорядок дня. Обладал Мухортин отменным здоровьем и силой ломовой лошади. Ввиду этого стража, всегда находившаяся рядом с каторжанами, была готова в случае возникновения с Мухортиным каких-либо неприятностей открывать огонь на поражение.

В один из субботних дней в предбаннике острожной бани был найден труп старого каторжанина. Лицо его было изуродовано до неузнаваемости, глубокие рваные раны имелись на груди, спине и животе. Доски пола были залиты кровью.

Начальник острога бросился к камере, в которой в это время должен был находиться Мухортин - его намеревались сводить на помывку последним. Дежурный надсмотрщик доложил начальнику, что заключенный все это время неотлучно находился в помещении. Главный тюремщик прильнул к смотровому отверстию и увидел человека в маске. Тот что-то писал, склонившись над низеньким столиком. Это означало, что подобными ужасными вещами в остроге занимался еще кто-то.

Ночью в соседней с Мухортиным камере поднялся невообразимый шум – каторжане отчаянно кричали и стучали в металлическую дверь. Прибывшим на шум надзирателям они сообщили, что к ним являлся сам дьявол. Он и убил их сокамерника.

Когда запалили светильники, то все с ужасом увидели в углу на нижних нарах агонизирующего человека. Из шеи умирающего фонтаном била струя крови. Лицо несчастного было настолько изуродовано, что сквозь рваные раны белели челюстные кости. Живот и грудь заключенного были разодраны. Впоследствии тюремный доктор обнаружил, что у трупа отсутствовали сердце, язык и печень.

Прибывший начальник острога вместе с надзирателями навестили Мухортина и сразу же обнаружили следы крови на его руках и одежде. На него тут же надели кандалы и цепью приковали к стене. Таким образом, заключенный имел возможность перемещаться лишь до кровати, стола и нужника. Также было запрещено выводить Мухортина на работы.

Повторение невозможного

Вскоре до острога начали доходить известия, что в соседних селениях жители находят изуродованные трупы. Поговаривали, что в деревнях ночами стал объявляться дьявол в железной маске, нападающий на людей и загрызающий их до смерти. Руководство тюрьмы заподозрило в этих зверствах преступника в железной маске. Вот только каким образом он покидает стены острога, оставалось тайной. Не иначе как здесь замешана нечистая сила!

Было принято решение привести в камеру к Мухортину священника местной церкви. Но стоило только батюшке переступить через порог и закрыть за собой дверь, как заключенный стал биться в конвульсиях. Глаза его закатились, на губах выступила розовая пена. Вдруг совершенно мистическим образом Мухортин высвободился из кандалов и набросился на священника...

Когда охранники вбежали в камеру, было уже поздно. Кровавые пятна темнели на полу, низком сером потолке, мрачных стенах и даже на решетке небольшого окошка. Батюшка в разодранной в клочья окровавленной рясе валялся изжеванным куском мяса посреди небольшого помещения. На низкой деревянной кровати сидел Мухортин, вытиравший окровавленные руки о серое сукно казенного одеяла. Именно это происшествие переполнило чашу терпения руководства острога. Было принято рискованное, но единственно правильное в этой ситуации решение.

Страшный суд

На этот раз на работы вместе с каторжанами вывели и Мухортина. День выдался морозным, падал первый мелкий снежок. В связи с этим каторжники развели большой костер. Когда Мухортин подошел к костру, чтобы согреться, на него одновременно набросилось несколько крепких заключенных. Они связали его и, раскачав, кинули в бушующее пламя. Послышался дикий нечеловеческий крик. Огонь занялся с удвоенной силой, пожирая того, кто пожирал плоть невинных людей.

По сохранившемуся преданию, когда стенания заключенного в железной маске стихли, в небо вместе с дымом поднялся черный силуэт, вскоре растворившийся в холодном воздухе. После того как костер потух, среди обугленных головешек была найдена лишь оплавившаяся железная маска.

Костей Мухортина обнаружить не удалось.


Автор: Сергей Кожушко
Материал подготовлен на основе рассказов старожилов г. Бийска