Здравствуй, Путник
28.03.2020, 18:26
Такой громкой (и такой дурной) славой, как Локи, пожалуй, не может похвастаться ни один из йотунов.
Локи — центральный персонаж пантеона рёкков. (Занятно, что в центре афро-карибской мифологии тоже стоит трикстер — Эшу, Элегуа или Папа Легба, и он тоже остроумен и сообразителен, морально неустойчив и иногда проявляет себя как андрогин.) К тому же, Локи — самый популярный из йотунских богов, отчасти потому, что многим симпатичен его сумасбродный характер, а отчасти — потому, что он сам очень общителен и с удовольствием беседует со многими людьми. По количеству приверженцев он далеко опережает всех прочих рёкков, и, вдобавок, за последнее десятилетие численность локианцев резко возросла (не только среди строгих последователей Северной традиции, но и в мире в целом). Локи готов общаться с кем угодно, вне зависимости от национальной, расовой и религиозной принадлежности. Нередко случается так, что кто-нибудь открывает для себя Локи (или попадается ему на глаза) и не находит ничего лучше, как обратиться к северным язычникам, наивно вопрошая: «Он ведь скандинавский бог, правда?» К сожалению, таким людям слишком часто оказывают холодный прием, а подчас и откровенно враждебный.
В современном северном язычестве реконструкторского толка Локи — проблемное божество. Те, кто кладет в основу своих реконструкций англосаксонские источники, худо-бедно избегают проблем, связанных с Локи, потому что в этих источниках он не упоминается. Остальным приходится труднее, и среди них можно выделить три совершенно различных подхода к этому богу:
1) Локи — худший из злодеев и великий преступник против человечества и богов Асгарда. Его не следует чтить. Не стоит даже упоминать о нем (тем более — во время священных обрядов);
2) К Локи следует относиться с опаской, но и с определенным уважением, чтобы не навлечь на себя его гнев или недовольство Одина, поскольку Локи — побратим Одина, и воздавать почести только одному кому-либо из них, обходя вниманием
другого, было бы невежливо. Схожим образом с ним обращаются и те, кто просто не понимает, как подходить к этому богу, и предпочитает держаться середины между крайностями;
3) Локи заслуживает искренней любви и почтения. Те немногие, что действительно чтят и любят Локи (а не просто пользуются его именем как оправданием для собственных неблаговидных поступков), любят его по-настоящему и всем сердцем, хотя с готовностью признают, что работать с ним трудно: он никому не дает долго стоять на одном месте и постоянно подталкивает своих последователей к развитию и росту.
Кроме того, Локи едва ли не опережает всех остальных скандинавских богов по количеству упоминаний в мифологических сюжетах. Слишком уж велик был соблазн сочинить еще одну приключенческую историю с этим находчивым, отважным и хитроумным трикстером в главной роли, — и многие не могли устоять перед этим искушением даже после того, как Скандинавия стала христианской. В одном знаменитом сюжете Трюм, верховный король Йотунхейма, похищает молот Тора, и Локи убеждает Тора отправиться к йотунам в женском платье, под видом Фрейи, богини любви, чтобы выручить волшебное оружие. В другой истории Локи сам попадает в плен к великану Тьяцци, и тот заставляет его помочь в похищении богини Идунн и ее молодильных яблок; но впоследствии Локи спасает Идунн и возвращает ее асам. Еще один сюжет повествует о том, как Локи превратился в
кобылу и сманил жеребца Свадильфари, тем самым избавив асов от необходимости платить хозяину Свадильфари за строительство стен Асгарда. Все эти истории о том, как Локи спасает асов из безвыходного положения, вы найдете в других главах — я не буду пересказывать их здесь еще раз. Но то, что без них не обходится ни один сборник пересказов скандинавских саг (включая и эту книгу), уже само по себе примечательно.
В еще более выгодном свете Локи предстает в фарерской балладе «Lokkatattur» («Сказка о Локи»). Здесь некий великан побеждает крестьянина в состязании и требует, чтобы тот в уплату за проигрыш отдал ему своего сына. Отчаявшийся отец взывает к Одину, а затем — к Хёниру, умоляя их спрятать мальчика. Один превращает мальчика в колос пшеницы на поле, а Хёнир — в перо одного из
лебедей в огромной стае, но кровожадный великан оба раза с легкостью его находит. Наконец, на сцену выходит Локи. Он велит крестьянину построить лодочный сарай и забрать его окна железными решетками, а сам вместе с мальчиком отправляется на рыбалку. Поймав палтуса, он превращает мальчика в икринку и прячет в животе рыбы, а затем отпускает рыбу в море. Когда великан приходит искать мальчика, Локи отправляется на рыбалку вместе с ним. Великан выуживает палтуса, разрезает ему живот и начинает пересчитывать икринки. Мальчик в обличье одной из икринок, испугавшись, откатывается в сторону; Локи незаметно подбирает его, пока великан занят счетом, относит его на берег и возвращает ему человеческий облик. Мальчик бежит и прячется в сарае; великан, спохватившись, гонится за ним, но застревает головой в решетке. Локи благополучно убивает великана, изрубив его на куски, и приводит мальчика домой. Крестьянин и его жена обнимают и благодарят спасителя.
Итак, перед нами снова старый добрый триумвират — Один, Хёнир и Локи; и снова именно Локи — единственный, кто может спасти всех в час крайней нужды. Он торжествует там, где даже Один терпит поражение. Но самая значимая (и самая неоднозначная) из всех историй с участием Локи — история гибели Бальдра. Бальдру, прекрасному солнечному богу, сыну Одина и
Фригг, начинают сниться сны, предвещающие скорую смерть. Это и не удивительно, учитывая, что золотые боги — боги жертвенные: так, Фрейр, золотой бог ванов, каждый год умирает в ритуале жертвоприношения и возрождается вновь. Но Бальдра страшит уготованная ему судьба, и любящая мать решает защитить его.
Она обходит весь мир и берет с каждого камня, металла, растения и животного клятву, что те никогда не причинят Бальдру вреда. Лишь одну молодую веточку омелы она пропускает — слишком уж та мала и безобидна. После этого боги начинают развлекаться: все выходят на поле и принимаются метать в Бальдра копья и стрелы, а тот остается цел и невредим.
Но тут приходит Локи с дротиком, изготовленным из той самой веточки омелы, и убеждает Хёда, слепого брата Бальдра, принять участие в общей забаве, обещая направить его руку. Хёд послушно мечет дротик в Бальдра, и светлый бог падает замертво. Потрясенные асы рыдают и погружаются в траур; вдова Бальдра, Нанна, умирает от горя. Асы строят для них огромную погребальную ладью, но она оказывается такой тяжелой, что даже Тору не под силу сдвинуть ее с места.
Внезапно появляется таинственная великанша по имени Хюррокин; насмехаясь над асами, она легко сталкивает ладью в море и исчезает. По утверждениям некоторых духовидцев, под именем Хюррокин скрывалась сама Ангрбода, жена Локи, пришедшая позаботиться о том, чтобы тело Бальдра надлежащим образом предали огню и волнам.
Локи между тем бежал из Асгарда, но в конце концов снова предстал перед богами, собравшимися на пиру, и бросил вызов всем и каждому. Он обвинил асов в лицемерии и трусости, перечислив, как все они лгали, преступали клятвы и вообще не соответствовали собственным стандартам («Допустим, я тоже все это делаю, — подразумевалось при этом, — но я, по крайней мере, не вру»). Кроме того, он открыто признал себя убийцей Бальдра. Разъяренные (непонятно, чем именно в первую очередь, — убийством ли Бальдра или тем, что на свет всплыли все их грешки) асы накинулись на него, как свора псов. Локи бежал в и спрятался в дальнем уголке Мидгарда, у водопада близ фьорда Франангр. Там он построил себе хижину и прорубил окна во всех четырех стенах, чтобы видеть издалека всех, кто к нему приближается. Когда асы отыскали его убежище, он превратился в
лосося и нырнул в ручей под водопадом. Но Тор перегородил ручей сетью с тяжелыми камнями (чтобы никто не проплыл под нею), поймал Локи и вытащил его на берег. После недолгой борьбы Локи вернулся в свое обычное обличье.
Тор и еще несколько асов стали просить Одина, чтобы тот позволил им убить Локи или убил его сам. Но Один, к немалому их удивлению, не пожелал казнить убийцу сына. В разгар этих споров на асов напали двое сыновей Локи от Сигюн — Нарви и
Вали, младший из которых был почти еще совсем ребенком, а старший — едва вышел из отрочества. Они попытались защитить отца и отбить его у Тора, но Один превратил Вали в волка и натравил его на Нарви. Вали загрыз собственного брата;
не слушая криков Сигюн, асы вырвали из тела Нарви кишки, связали ими Локи, зачаровав мертвую плоть так, чтобы она сделалась крепче любого металла, и бросили поверженного йотуна в глубокую пещеру.
Великанша Скади, все еще не простившая Локи, что он когда-то разбил ее сердце, подвесила у него над головой змею, из пасти которой постоянно каплет яд. Верная Сигюн осталась рядом с мужем. Она держит над ним чашу, собирая в нее яд, но
время от времени ей приходится отойти, чтобы опорожнить чашу, и тогда Локи кричит и корчится от боли, а вместе с ним содрогается вся земля. Когда случались землетрясения, говорили, что это Локи бьется в своих оковах.
Современные приверженцы Локи пока не пришли к общему мнению о том, что происходит с ним сейчас. Одни говорят, что он до сих пор заточен в подземной пещере; другие утверждают, что он вырвался на свободу, а третьи — что большей частью он освободился, но в каком-то смысле по-прежнему скован. Поскольку Локи иногда противоречит сам себе, полагаться на его собственные слова по этому поводу трудно.
Почти во всех культурах этических систем было две — идеальная и практическая. И дохристианская Северная Европа — не исключение. Существовал воинский этический кодекс, в котором важнейшее значение придавалось чести и честности;
и без него очень быстро распался бы весь жизненный уклад… но поскольку мир, в котором жили древние скандинавы, был суров и зачастую жесток, людям иногда приходилось поступать бесчестно, просто чтобы выжить.
Коварство Локи чаще всего направлено против врагов Асгарда. Локи хитростью вынуждает Трюма вернуть Тору его молот; он возвращает асам Идунн, похищенную великаном Тьяцци; он раз за разом помогает обитателям Асгарда справляться с
ужасными напастями. И за это его если и не любят, то, по крайней мере, терпят.
Снова и снова он спасает богов — но само его присутствие напоминает богам о том, что они-то ведут себя не по-божески. Глядя на свой пустой рукав, Тюр всякий раз невольно вспоминает, как он предал Фенрира, сына Локи; садясь верхом на Слейпнира, Один не может просто так отмахнуться от воспоминаний о том, как он со своими сородичами обманул великана, построившего стены Асгарда.
Благодаря Локи асы получили многие из ценнейших своих сокровищ, но чтобы добыть их, ему нередко приходилось поступаться честью.
Локи — центральный персонаж пантеона рёкков. (Занятно, что в центре афро-карибской мифологии тоже стоит трикстер — Эшу, Элегуа или Папа Легба, и он тоже остроумен и сообразителен, морально неустойчив и иногда проявляет себя как андрогин.) К тому же, Локи — самый популярный из йотунских богов, отчасти потому, что многим симпатичен его сумасбродный характер, а отчасти — потому, что он сам очень общителен и с удовольствием беседует со многими людьми. По количеству приверженцев он далеко опережает всех прочих рёкков, и, вдобавок, за последнее десятилетие численность локианцев резко возросла (не только среди строгих последователей Северной традиции, но и в мире в целом). Локи готов общаться с кем угодно, вне зависимости от национальной, расовой и религиозной принадлежности. Нередко случается так, что кто-нибудь открывает для себя Локи (или попадается ему на глаза) и не находит ничего лучше, как обратиться к северным язычникам, наивно вопрошая: «Он ведь скандинавский бог, правда?» К сожалению, таким людям слишком часто оказывают холодный прием, а подчас и откровенно враждебный.
В современном северном язычестве реконструкторского толка Локи — проблемное божество. Те, кто кладет в основу своих реконструкций англосаксонские источники, худо-бедно избегают проблем, связанных с Локи, потому что в этих источниках он не упоминается. Остальным приходится труднее, и среди них можно выделить три совершенно различных подхода к этому богу:
1) Локи — худший из злодеев и великий преступник против человечества и богов Асгарда. Его не следует чтить. Не стоит даже упоминать о нем (тем более — во время священных обрядов);
2) К Локи следует относиться с опаской, но и с определенным уважением, чтобы не навлечь на себя его гнев или недовольство Одина, поскольку Локи — побратим Одина, и воздавать почести только одному кому-либо из них, обходя вниманием
другого, было бы невежливо. Схожим образом с ним обращаются и те, кто просто не понимает, как подходить к этому богу, и предпочитает держаться середины между крайностями;
3) Локи заслуживает искренней любви и почтения. Те немногие, что действительно чтят и любят Локи (а не просто пользуются его именем как оправданием для собственных неблаговидных поступков), любят его по-настоящему и всем сердцем, хотя с готовностью признают, что работать с ним трудно: он никому не дает долго стоять на одном месте и постоянно подталкивает своих последователей к развитию и росту.
Кроме того, Локи едва ли не опережает всех остальных скандинавских богов по количеству упоминаний в мифологических сюжетах. Слишком уж велик был соблазн сочинить еще одну приключенческую историю с этим находчивым, отважным и хитроумным трикстером в главной роли, — и многие не могли устоять перед этим искушением даже после того, как Скандинавия стала христианской. В одном знаменитом сюжете Трюм, верховный король Йотунхейма, похищает молот Тора, и Локи убеждает Тора отправиться к йотунам в женском платье, под видом Фрейи, богини любви, чтобы выручить волшебное оружие. В другой истории Локи сам попадает в плен к великану Тьяцци, и тот заставляет его помочь в похищении богини Идунн и ее молодильных яблок; но впоследствии Локи спасает Идунн и возвращает ее асам. Еще один сюжет повествует о том, как Локи превратился в
кобылу и сманил жеребца Свадильфари, тем самым избавив асов от необходимости платить хозяину Свадильфари за строительство стен Асгарда. Все эти истории о том, как Локи спасает асов из безвыходного положения, вы найдете в других главах — я не буду пересказывать их здесь еще раз. Но то, что без них не обходится ни один сборник пересказов скандинавских саг (включая и эту книгу), уже само по себе примечательно.
В еще более выгодном свете Локи предстает в фарерской балладе «Lokkatattur» («Сказка о Локи»). Здесь некий великан побеждает крестьянина в состязании и требует, чтобы тот в уплату за проигрыш отдал ему своего сына. Отчаявшийся отец взывает к Одину, а затем — к Хёниру, умоляя их спрятать мальчика. Один превращает мальчика в колос пшеницы на поле, а Хёнир — в перо одного из
лебедей в огромной стае, но кровожадный великан оба раза с легкостью его находит. Наконец, на сцену выходит Локи. Он велит крестьянину построить лодочный сарай и забрать его окна железными решетками, а сам вместе с мальчиком отправляется на рыбалку. Поймав палтуса, он превращает мальчика в икринку и прячет в животе рыбы, а затем отпускает рыбу в море. Когда великан приходит искать мальчика, Локи отправляется на рыбалку вместе с ним. Великан выуживает палтуса, разрезает ему живот и начинает пересчитывать икринки. Мальчик в обличье одной из икринок, испугавшись, откатывается в сторону; Локи незаметно подбирает его, пока великан занят счетом, относит его на берег и возвращает ему человеческий облик. Мальчик бежит и прячется в сарае; великан, спохватившись, гонится за ним, но застревает головой в решетке. Локи благополучно убивает великана, изрубив его на куски, и приводит мальчика домой. Крестьянин и его жена обнимают и благодарят спасителя.
Итак, перед нами снова старый добрый триумвират — Один, Хёнир и Локи; и снова именно Локи — единственный, кто может спасти всех в час крайней нужды. Он торжествует там, где даже Один терпит поражение. Но самая значимая (и самая неоднозначная) из всех историй с участием Локи — история гибели Бальдра. Бальдру, прекрасному солнечному богу, сыну Одина и
Фригг, начинают сниться сны, предвещающие скорую смерть. Это и не удивительно, учитывая, что золотые боги — боги жертвенные: так, Фрейр, золотой бог ванов, каждый год умирает в ритуале жертвоприношения и возрождается вновь. Но Бальдра страшит уготованная ему судьба, и любящая мать решает защитить его.
Она обходит весь мир и берет с каждого камня, металла, растения и животного клятву, что те никогда не причинят Бальдру вреда. Лишь одну молодую веточку омелы она пропускает — слишком уж та мала и безобидна. После этого боги начинают развлекаться: все выходят на поле и принимаются метать в Бальдра копья и стрелы, а тот остается цел и невредим.
Но тут приходит Локи с дротиком, изготовленным из той самой веточки омелы, и убеждает Хёда, слепого брата Бальдра, принять участие в общей забаве, обещая направить его руку. Хёд послушно мечет дротик в Бальдра, и светлый бог падает замертво. Потрясенные асы рыдают и погружаются в траур; вдова Бальдра, Нанна, умирает от горя. Асы строят для них огромную погребальную ладью, но она оказывается такой тяжелой, что даже Тору не под силу сдвинуть ее с места.
Внезапно появляется таинственная великанша по имени Хюррокин; насмехаясь над асами, она легко сталкивает ладью в море и исчезает. По утверждениям некоторых духовидцев, под именем Хюррокин скрывалась сама Ангрбода, жена Локи, пришедшая позаботиться о том, чтобы тело Бальдра надлежащим образом предали огню и волнам.
Локи между тем бежал из Асгарда, но в конце концов снова предстал перед богами, собравшимися на пиру, и бросил вызов всем и каждому. Он обвинил асов в лицемерии и трусости, перечислив, как все они лгали, преступали клятвы и вообще не соответствовали собственным стандартам («Допустим, я тоже все это делаю, — подразумевалось при этом, — но я, по крайней мере, не вру»). Кроме того, он открыто признал себя убийцей Бальдра. Разъяренные (непонятно, чем именно в первую очередь, — убийством ли Бальдра или тем, что на свет всплыли все их грешки) асы накинулись на него, как свора псов. Локи бежал в и спрятался в дальнем уголке Мидгарда, у водопада близ фьорда Франангр. Там он построил себе хижину и прорубил окна во всех четырех стенах, чтобы видеть издалека всех, кто к нему приближается. Когда асы отыскали его убежище, он превратился в
лосося и нырнул в ручей под водопадом. Но Тор перегородил ручей сетью с тяжелыми камнями (чтобы никто не проплыл под нею), поймал Локи и вытащил его на берег. После недолгой борьбы Локи вернулся в свое обычное обличье.
Тор и еще несколько асов стали просить Одина, чтобы тот позволил им убить Локи или убил его сам. Но Один, к немалому их удивлению, не пожелал казнить убийцу сына. В разгар этих споров на асов напали двое сыновей Локи от Сигюн — Нарви и
Вали, младший из которых был почти еще совсем ребенком, а старший — едва вышел из отрочества. Они попытались защитить отца и отбить его у Тора, но Один превратил Вали в волка и натравил его на Нарви. Вали загрыз собственного брата;
не слушая криков Сигюн, асы вырвали из тела Нарви кишки, связали ими Локи, зачаровав мертвую плоть так, чтобы она сделалась крепче любого металла, и бросили поверженного йотуна в глубокую пещеру.
Великанша Скади, все еще не простившая Локи, что он когда-то разбил ее сердце, подвесила у него над головой змею, из пасти которой постоянно каплет яд. Верная Сигюн осталась рядом с мужем. Она держит над ним чашу, собирая в нее яд, но
время от времени ей приходится отойти, чтобы опорожнить чашу, и тогда Локи кричит и корчится от боли, а вместе с ним содрогается вся земля. Когда случались землетрясения, говорили, что это Локи бьется в своих оковах.
Современные приверженцы Локи пока не пришли к общему мнению о том, что происходит с ним сейчас. Одни говорят, что он до сих пор заточен в подземной пещере; другие утверждают, что он вырвался на свободу, а третьи — что большей частью он освободился, но в каком-то смысле по-прежнему скован. Поскольку Локи иногда противоречит сам себе, полагаться на его собственные слова по этому поводу трудно.
Почти во всех культурах этических систем было две — идеальная и практическая. И дохристианская Северная Европа — не исключение. Существовал воинский этический кодекс, в котором важнейшее значение придавалось чести и честности;
и без него очень быстро распался бы весь жизненный уклад… но поскольку мир, в котором жили древние скандинавы, был суров и зачастую жесток, людям иногда приходилось поступать бесчестно, просто чтобы выжить.
Коварство Локи чаще всего направлено против врагов Асгарда. Локи хитростью вынуждает Трюма вернуть Тору его молот; он возвращает асам Идунн, похищенную великаном Тьяцци; он раз за разом помогает обитателям Асгарда справляться с
ужасными напастями. И за это его если и не любят, то, по крайней мере, терпят.
Снова и снова он спасает богов — но само его присутствие напоминает богам о том, что они-то ведут себя не по-божески. Глядя на свой пустой рукав, Тюр всякий раз невольно вспоминает, как он предал Фенрира, сына Локи; садясь верхом на Слейпнира, Один не может просто так отмахнуться от воспоминаний о том, как он со своими сородичами обманул великана, построившего стены Асгарда.
Благодаря Локи асы получили многие из ценнейших своих сокровищ, но чтобы добыть их, ему нередко приходилось поступаться честью.
