[Adora]

Современные словари поясняют испанский стыд (Spanish Shame), как «чувство жгучего смущения за действия, которые совершают другие люди». Это любопытное явление, конечно, международное, не имеющее чёткой географической привязки. Но дать ему собственное имя первыми додумались испанцы.




Почему стыд называют испанским

Vergüenza Ajena («позор за других») — констатировали суть данного переживания они. И ввели название страны в тезаурусы международной психологии. Подвинув, к слову, Германию, в которой тоже есть схожее понятие — Fremdschämen, «стыд за чужака».

У испанского стыда также имеются и другие названия. Например, конфуз секонд‑хэнд. Или эмпатический стыд. Или опосредованное смущение.

Впрочем, есть вещи поинтереснее, чем названия. В частности, откуда берётся этот самый испанский стыд. Что заставляет нас краснеть за других — людей, к чьим ошибкам, неумному или бестактному поведению мы сами не имеем ни малейшего отношения.


Откуда берётся испанский стыд

Исследований, посвящённых опосредованному смущению, не так уж много. Однако те, что есть, позволяют перечислить несколько причин, по которым мы испытываем испанский стыд.


Это чуткость

Она же — развитая эмпатия. Мы примеряем на себя, что чувствует другой человек, попавший в неловкую ситуацию. И до такой степени сопереживаем ему, что испытываем почти физическую боль.

Это не преувеличение: при эмпатии действительно активируются области мозга, связанные с ощущением боли. Поэтому нам хочется закрыть глаза, уйти, лишь бы не видеть чужого позора.




Это эгоцентризм

Представьте себе, что на улицу перед вами выбежал голый маленький мальчик. Ребёнок ещё слишком мал, чтобы осознавать, что нарушает некие социальные нормы. Он не испытывает ни грамма смущения. Зато это смущение внезапно испытываете вы.

Так происходит потому, что наши внутренние установки, наш взгляд на мир кажутся нам более значимыми, нежели установки других людей.

И именно так проявляется эгоцентризм — штука в целом естественная. Однако иногда он приводит к косности взглядов, невозможности посмотреть на мир с иной точки зрения. Впрочем, это уже совершенно другая история.


Это гиперответственность

Если человеку знаком испанский стыд, значит, он склонен брать на себя ответственность за поведение других людей. И это заставляет его переживать чужие промахи как собственные. Даже в той ситуации, когда повлиять на эти действия объективно он не может.


Это страх быть отвергнутым

Страх быть выброшенным из коллектива живёт в каждом из нас. Привет долгой и не всегда гуманной эволюции, которая научила наших предков: стать изгоем в племени означает очень быстро стать мёртвым. Поэтому мы остро реагируем на ситуации, в которых социум отвергает (или может отвергнуть) одного из наших соплеменников. А вдруг, взволнованно шепчет подсознание, вслед за ним отвергнут и нас?

Проследите, как чувствуют себя люди, на глазах у которых начальник отчитывает подчинённого. Или как ведут себя школьники, когда учитель ругает одноклассника. Голова, вжатая в плечи, опущенный взгляд, неловкое молчание и отчаянное желание сбежать. Это действует тот же механизм, который запускает испанский стыд в других случаях. Где‑то там, в глубинах подсознания, нам страшно, поэтому хочется отвести глаза и сделать фейспалм, чтобы спрятаться от этого «позорища» и возможного изгнания.


Это пониженная самооценка

Лидеров, ярких и востребованных персон из племени, как правило, не выбрасывают. Выбрасывают тех, чья потеря не станет заметной. Если человек примеряете на себя роль потенциально отвергнутого, скорее всего, он не очень‑то уверен в себе.


Это признак того, что мы относим себя к той же социальной группе, что и «неудачник»

Острее всего испанский стыд проявляется в том случае, когда мы ассоциируем себя с тем, кто попал в неловкую ситуацию. Так что опосредованное смущение может служить своеобразным психологическим тестом.

Посмотрите на человека, чьи действия вызывают у вас приступ испанского стыда. Вы ассоциируете себя с ним, считаете себя частью той же значимой для вас социальной группы. И это много о вас говорит.


Екатерина Комиссарова
Медицинский журналист